Сильвия Дэй - Переплетаясь с тобой [Entwined with You]
Я не сомневалась: когда он прикасался ко мне, я была центром его мира, единственной вещью, которую он замечал или о которой думал. Но мы не могли иметь физический контакт постоянно. Каким-то образом я должна была научиться верить в то, что не могла видеть между нами. Моё тело бесстыже извивалось, когда я скользнула к его входящему пальцу. Он добавил ещё один, и я упёрлась своими пятками, выгибаясь, чтобы встретить его толчки.
— Пожалуйста.
— Когда твой взгляд становится мягким и мечтательным, я буду тем, кто вызвал этот взгляд, а не игрушка, — он прикусил мою челюсть, потом спустился к груди, раздвигая мои руки в стороны при помощи губ.
Он нежно прикусил мой сосок, заявляя на меня права, его рот окружил чувствительную вершину груди и начал мягко посасывать. Чувство, которое он вызвал, было острое как игла, мой голод подстрекался ещё и осознанием того, что между нами длительное время была пропасть, что-то, что ещё не было осознано и обдумано.
— Больше, — я ахнула, нуждаясь в его удовольствии настолько же, сколько и в своём.
— Всегда, — пробормотал он, его рот изогнулся в опасной улыбке на моей коже.
Я застонала от разочарования.
— Хочу твой член внутри меня.
— Как и должна, — его язык окружил мой второй сосок, трепетно подразнивая его, пока он не разболелся от посасываний.
— Твои просьбы должны быть обо мне, ангел мой, а не об оргазме. О моём теле, моих руках. В конце концов, ты не сможешь кончить, если моя кожа не будет касаться твоей.
Я отчаянно кивнула, во рту было слишком сухо, чтобы говорить. Желание сжималось внутри меня, как пружина в стержне, натягиваясь с каждым кругом пальцев Гидеона на моём клиторе и с каждым их толчком. Я думала о ВОВ, моём верном друге на батарейках, и я знала: если Гидеон сейчас прекратит дотрагиваться до меня, то ничто мне уже не поможет. Моя страсть была для него, моё желание воспламенялось от его желания меня. Мои бёдра задрожали.
— Я с-сейчас кончу.
Его рот накрыл мой, его губы прекрасные губы были мягкими и умоляющими. Именно любовь в его поцелуе заставила меня кончить. Я закричала и вздрогнула от сильного и быстрого оргазма. Мой стон был долгим и прерывистым, тело яростно дрожала. Я запустила руки под его пиджак, чтобы схватить его спину, держать близко, мой рот требовал его, пока разрушающее удовольствие не ослабло.
Слизывая вкус меня со своих пальцев, Гидеон пробормотал:
— Скажи мне, о чём ты думаешь.
Я сознательно попыталась замедлить бешеную скорость сердца.
— Я не думаю. Я просто хочу смотреть на тебя.
— Не всегда. Иногда ты закрываешь глаза.
— Это потому что ты болтун в постели, и твой голос очень сексуальный, — я с трудом сглотнула, ощутив внезапную боль. — Я люблю тебя слышать. Мне нужно знать, что заставляю тебя чувствовать себя так же хорошо, как ты меня.
— Отсоси у меня сейчас, — прошептал он, — заставь меня кончить для тебя.
Я соскользнула с кровати, задыхаясь в спешке, мои руки с нетерпением потянулись к его ширинке. Он был твёрдый и толстый, его эрекция напряжена. Подняв край его майки и опустив вниз его боксёры, я освободила его. Он тяжело упал в мои руки, его толстый конец уже немного блестел на кончике. Я слизала доказательство его волнения, обожая его контроль, то, как он остановил свой голод, чтобы удовлетворить мой.
Мои глаза были на нём, когда мой рот скользнул вокруг мягкой головки. Я наблюдала, как его губы разомкнулись, чтобы сделать резкий вдох, в то время как его веки отяжелели, как если бы удовольствие его опьяняло.
— Ева, — его прикрытый взгляд обжигал моё лицо, — ах… Да. Вот так. Господи, я люблю твой рот.
Его похвалы подстрекали меня. Я взяла его так глубоко, как только могла. Я любила делать это с ним, любила его однозначно мужской вкус и запах. Я провела губами по всей его длине, мягко посасывая.
Благоговейно. И мне не казалось неправильным моё обожание его мужественности — я заслужила это.
— Ты любишь это, — сказал он хрипло, впутывая свои пальцы в мои волосы, чтобы обхватить голову, — так же, как и я.
— Больше. Я хочу делать это в течение нескольких часов. Входить в тебя снова и снова.
Рычание грохотало в его груди.
Кончик моего языка проследил пульсирующие вены до головки, а потом я взяла его в рот снова, выгибая шею назад, я опустилась, чтобы сесть на пятки, руки на коленях, предлагая себя ему.
Гидеон смотрел вниз глазами, блестевшими с жаждой и нежностью.
— Не останавливайся, — он расширил свою позицию. Гидеон засунул член до задней части моего горла, затем вытащил обратно, покрыв мой язык сливочным вкусом. Я проглотила, смакуя насыщенный вкус.
Он застонал, его руки обхватили мою челюсть.
— Не останавливайся, ангел. Соси.
Мои щеки впали, когда мы нашли ритм, наш ритм, унисон наших сердец и вдохов. Для нас не было проблемой думать слишком много, чтобы довести всё до проблемы, но наши тела никогда не ошибались. Когда наши руки находились друг на друге, мы оба знали, что мы в нужном месте, с тем единственным человеком, с которым должны быть.
— Так чертовски хорошо, — его губы дрогнули еле слышно. — Ты заставляешь меня кончать.
Его член начал набухать в моем роту. Его рука, потянув, в кулаке сжала мои волосы, его тело вздрогнуло.
Гидеон выругался, когда я проглотила. Он опустошил себя горячими всплесками, наполняя мой рот так, будто он как если бы он не кончал всю ночь. К тому времени он закончил, я задыхалась и дрожала. Он поставил меня на ноги и понёс меня к кровати; осев же тяжело рядом со мной, повернул меня к себе. Его лёгкие работали на полную мощь, когда руки грубо подтянули меня ближе.
— Это было не то, что я имел в виду, когда я принес тебе кофе, — он быстро и грубо поцеловал меня в лоб. — Не то что бы у меня есть какие-либо жалобы.
Я обняла его, будучи сверхблагодарной за то, что снова могу его обнимать.
— Давай прогуляем и наверстаем упущенное.
Его смех был хриплым от оргазма. Он держал меня в объятьях некоторое время, его пальцы расчесывали мои волосы и нежно скользили по моей руке.
— Меня разрывало на части, — сказал он тихо. — Видя, какой задетой и рассерженной ты был. Зная, что я был причиной этой боли, и что ты отстранялась от меня … Это был ад для нас обоих, но я не мог взять на себя риск того, что ты могла бы стать подозреваемой.
Я застыла. Я не думала о такой возможности. Можно подумать, что я была мотивом Гидеона для убийства. И можно предположить, что я знала о преступлении также. Мое полное и абсолютное незнание не было единственной защитой, он убедился, что у меня было алиби. Он всегда защищал меня, чего бы это ни стоило.
